Все очень сильно устали, запасы рыбы подходили к концу, и воды осталось совсем немного.

— «Ох, мы умрем тут, в этой проклятой каверне» — сказал недовольно Грума. Ноги жуть как ноют, и воды осталось на два глотка, и еще эта проклятая рыба, от которой все время хочется пить.

— «Обратно мы уже не сможем вернуться» — сказала Антелин. Вперед и только вперед и будь, что будет.

— «Впрочем, уже как обычно» — сказала устало Винилин. Жуть как хочется теперь пить, все бы отдала за чашку воды, никогда еще не чувствовала такой сильной жажды.

— Да, воды у нас, наверное, не хватит, мы ведь планировали пополнять воду за счет снега, а тут его не было, нет и не будет.

— А сколько вообще идти по этой каверне? Каулен не говорило об этом?

— Нет, а сама я не спросила, было не до того, но оно раз в несколько месяцев ходило по ней в Трокентан и обратно.

— «Я предлагаю больше не ложиться спать, а непрерывно идти дальше, а то мы точно не дойдем» — сказал Рони.

— «Мы ведь не железные, гном, ноги гудят уже от постоянной ходьбы» — сказала Винилин.

— Будем сидеть на месте, точно помрем, а так хоть будет какой-то шанс. У меня самого такая жуткая жажда, которой не бывало никогда, страшно подумать, что будет когда мы проснемся после того, как остановимся на ночлег.

— Ладно, уговорил, поднимаемся и в путь.

Все взяли свои походные мешки и, навьючив друг друга, устало побрели дальше по бесконечной каверне. Шли они довольно медленно и без остановок. Наконец, жажда стала столь невыносима, что они допили все бывшие у них запасы воды. Впрочем, жажду это ничуть не утолило.

Они устало плелись вперед, ни у кого из них уже не было никаких надежд на успех, когда вдруг каверна перешла в небольшой зал природной пещеры, в непроглядной тьме которого где-то рядом бушевал огромный водопад. Путники осветили зал и увидели слева от себя стремительно текущий сверху и уходящий куда-то вниз поток воды. Никакого спуска вниз видно не было, а до текущей водопадом воды было не менее шести локтей. Проход по залу тянулся локтей на пятнадцать, после чего вновь переходил в каверну.

— «Это уже просто издевательство!» — воскликнула в отчаяние Винилин.

— «Не забывай, что этот проход проделало злое существо» — сказала спокойно Антелин.

— И что с того! Меня испепеляет жажда, а чтобы напиться, надо нырять в этот проклятый водопад!

— «Нам нужна какая-то длинная палка» — сказал Рони.

— «Давайте свяжем вместе посохи Алорон и Винилин, а к концу прикрепим миску, должно хватить, чтобы набрать воду» — сказал Грума.

Не тратя времени даром, гномы живо принялись за дело и вскоре смогли намертво соединить посохи и миску. Однако, до воды достать всё равно не получалось, и лишь только водяные брызги очень медленно наполняли её. Прошло довольно много времени, прежде чем все смогли вдоволь напиться и пополнить запасы воды.

— «Пейте воду, пока из ушей не польется, неизвестно будет ли тут еще источник до конца пути» — сказала Винилин остальным.

— «Давайте теперь хорошо отоспимся, раз уж мы у воды» — предложил Грума.

— Короткий сон и дальше в путь, еда у нас тоже скоро кончится, и уж ее то мы тут врядли найдем.

Никто не спорил с этим и, немного отдохнув, они продолжили путь. Сложно сказать насколько долго они шли, но теперь каверна начала ещё более заметно подниматься вверх.

Рыбы оставалось на один раз поесть, воды было тоже не очень много. Сил уже практически не было ни у кого. Каверна пошла еще круче вверх и идти по ней было еще тяжелее. Стало заметно холоднее.

— «Мне кажется, что мы уже где-то под горами» — сказал Рони на очередном коротком привале.

— «Очень может быть» — согласился Грума. Мы ведь верно шли по прямой, как если бы летела птица, поэтому могли прийти гораздо быстрее, чем если бы шли по поверхности. Нам надо еще немного потерпеть, мы уже где-то совсем близко.

Путники доели последний запас рыбы. Каверна шла еще круче вверх, стало еще холоднее. Ноги у всех отекли от постоянной длительной ходьбы, а запасы воды стали опять подходить к концу.

Наконец, они подошли к месту в котором каверна пошла настолько круто вверх, что по ней уже нужно было с трудом карабкаться.

— «Теперь уж мы точно у подножия драконьей горы» — сказал Рони. Так что нам остался последний рывок.

— «Я не смогу» — сказала Алорон тихим голосом. Эта гора невероятно высока, даже со свежими силами подняться на нее крайне тяжело, а теперь, это просто невозможно.

— «Тогда голодная смерть здесь» — сказала Винилин, которая сама была изрядно изнурена.

— Значит смерть.

Все угрюмо молчали.

— «Сделаем так»- заговорила Антелин. Перельем всю нашу воду в одно место и оставим это здесь вместе с вещами и теми кто не может идти. Невидимый огонь поддерживает во мне силы и, думаю, я еще смогу подняться наверх. Если из вас еще кто-то сможет, идите со мной, попробуем раздобыть что-нибудь из еды и воды и принесем это обратно. Оставшиеся, старайтесь хоть понемногу, но продвигаться вверх, все вещи или часть бросьте здесь, если что, мы вернемся за ними.

— «Я пойду с тобой» — сказал Коли. Думаю, у меня еще хватит сил одолеть этот подъем.

Больше желающих не нашлось. Они с Коли сняли все бывшие при них вещи, взяв только пару пустых вещевых мешков, наполненных пустыми бурдюками для воды. Они встали и медленно принялись карабкаться по каверне вверх.

Глава 26

Мотивы поступков растворяться в бездне неведения.

(Эльфийская поговорка)

Это был весьма трудный и долгий подъем наверх. Множество небольших переходов чередовались частыми привалами, которые были весьма необходимы для восполнения уже практически исчерпанных, как душевных, так и физических сил. Существо, прожигая в толще скалы каверну, вовсе не позаботилось об удобстве тех, кто в последствие мог бы ходить по ней. Более того, Антелин казалось, что оно нарочно старалось сделать этот путь как можно более сложным. Расплавленная порода на полу была влажная и скользкая, так что местами подъем наверх становился равносильным подъему по ледяной горке. Все эти обстоятельства делали путешествие по каверне невыносимым, на самой грани человеческих возможностей. И это было в том месте, откуда уже никак нельзя было вернуться обратно, оставалось или покорить этот немыслимый подъем или умереть.

— «Ох